5 ноября 2009 года без особой помпы Россия отметила День военного разведчика. В этом году у праздника горький привкус – в апреле в отставку отправлен инициатор его учреждения Валентин Корабельников, возглавлявший ГРУ с 1997 года и прослуживший в военной разведке более 20 лет. Отставка Корабельникова сопровождалась многими скороспелыми комментариями, мало имевшими отношения к действительности, но сегодня, более полугода спустя, это событие уже можно оценить как логическое завершение крупнейшего провала российской разведки, последствия которого самым фатальным образом сказываются на взаимоотношениях России и Исламской Республики Иран.
Иран является ключевым игроком в Каспийском регионе и борьба за влияние на этого игрока сегодня остра как никогда. У нынешней России слишком мало козырей для такой игры – ее реальное влияние в глобальных финансовых и политических организациях мизерно по сравнению с возможностями США, Китая и ЕС.
Единственный надежный способ, позволяющий России оказывать влияние на Иран, является военно-техническое сотрудничество по «белым», «серым» и «черным» схемам. Причем «серые» и «черные» поставки для Ирана наиболее важны, поскольку создают неопределенность в оценке его военного потенциала, не позволяющую израильскому Генштабу эффективно планировать операции по уничтожению инфраструктуры иранского ВПК, прежде всего – объектов атомной промышленности.
Возглавив в 1997 году ГРУ и войдя в Наблюдательный совет «Росвооружения» и «Промэкспорта», Валентин Корабельников автоматически стал главным лицом, отвечающим за функционирование «серых» и «черных» каналов военно-технического сотрудничества с Ираном. Каналы эти были разнообразны, но главным было «испанское направление». В Испании, в городе Марбелья, находилась штаб-квартира Монзира аль-Кассара, сотрудничавшего с ГРУ еще с 70-х годов прошлого века и курировавшего крупнейшую базу теневого оружейного рынка в Алжире.
«Принц Марбельи», как называли аль-Кассара в узких кругах, был подлинным мэтром черного рынка оружия. Он выполнял заказы СССР, поставляя оружие Организации Освобождения Палестины Ясера Арафата, Саддаму Хусейну и Муаммару Каддафи, и заказы США, являясь деятельным участником проектов банка BCCI и дела «Иран – контрас». Никарагуа, Бразилия, Венесуэла, Ливия, Палестина, Кипр, Ангола, Конго, Босния, Хорватия, Сомали, Ирак, Иран – вот далеко не полный перечень стран, с которыми успешно работал аль-Кассар.
Идеология и политика его не интересовала, только бизнес, и поэтому он был востребован самыми различными заказчиками. Реанимация этого «советского наследия» была несомненным успехом Корабельникова. Монзир аль-Кассар был в состоянии создать логистическую схему масштабных поставок оружия в Иран, при которой следы российского присутствия исчезали абсолютно. Под флагами третьих стран корабли приходили в Беджайю (Алжир), где спецгруз переваливался на суда аль-Кассара, и уже не имея никакого отношения к России, сложными траекториями отправлялся в Сирию и Иран. В случае перехвата предъявить претензии к российской стороне было невозможно.
В отличие от этой схемы, прямые поставки с помощью авиамоста «Россия – Иран» или через Каспий были намного более прозрачными для спецслужб США. Проблема заключалась в том, что аль-Кассар хорошо понимал разницу между СССР и нынешней Россией, а потому, банально говоря, мог «кинуть» в любой, самый неподходящий момент. Нужен был контролер, причем контролер весьма специфический, при виде которого у мэтра аль-Кассара и его людей пропадало бы всякое желание несерьезно относиться к порученному делу.
Так и познакомился «Принц Марбельи» с Геннадиосом Петровым и Алехандро Лангасом Гонзалесом, в миру - Александром Малышевым. Несколько авторитетных бизнесменов российского происхождения с греческими и испанскими паспортами дружно пожелали стать жителями Марбельи и купили виллы в уютном курортном городе – в шаговой доступности от дома знаменитого «оружейного барона». Новые знакомые обладали столь внушительной харизмой, что опытный аль-Кассар сразу сообразил – в случае работы не «по понятиям» долгая счастливая старость ему не грозит, а посему трудиться надо добросовестно. Канал успешно работал. Единственным условным проколом, да и то не по вине его операторов, стала информация о применении шиитской проиранской «Хезболлой» РПГ-29 «Вампир» и противотанковых ракетных комплексов «Метис-М» и «Корнет-Э» в боях с Цахалом на юге Ливана летом 2006 года.
Претензии были предъявлены Сирии, якобы поставившей оружие «Хезболле», в нарушение условий сертификата конечного пользователя. Разумеется, аль-Кассар и группа Геннадия Петрова были не единственным механизмом, обеспечивающим теневое военно-техническое сотрудничество России и Ирана.
Активное участие в этом процессе принял и Виктор Бут, чьи самолеты перевезли в Иран стратегические крылатые ракеты Х-55 и соответствующий комплекс наземного оборудования в 2001 году. Этот яркий пример привлек внимание мировой общественности, но подлинную головную боль планировщикам израильского Генштаба и их американским коллегам создавали не столько единичные поставки неконвенционального оружия, сколько мощный поток обычных вооружений, боеприпасов и оборудования, размывающий представление о реальном оборонном потенциале Ирана и практически делающий невозможными операции, подобные уничтожению сирийского ядерного реактора в сентябре 2007 года.
Решение использовать представителей криминального сообщества в испанской схеме оказалось роковым. В 2000 году на Запад ушел подполковник ФСБ Александр Литвиненко, по роду своей деятельности хорошо осведомленный об агентуре российских спецслужб в криминальных сообществах. Среди сведений, переданных им британским и американским коллегам, были данные о том, что крупный представитель криминального мира Захарий Калашов (Шакро – молодой), курд по национальности, является агентом ГРУ и работает с видными функционерами «Рабочей партии Курдистана». РПК, которую в НАТО, и в первую очередь в Турции, считают террористической организацией, держит крупные военные базы в Иране и Сирии, и широко вовлечена в теневой оружейный трафик. Формально отношения РПК с иранским и сирийским руководством более чем прохладные, но практика использования РПК иранскими и сирийскими спецслужбами в своих проектах хорошо известна.
О контактах Шакро с испанской группой Петрова в начальный период своего пребывания в Лондоне Литвиненко не знал. Но информация о Шакро заинтересовала американцев, озабоченных курдской проблемой в Ираке и связи Шакро стали разрабатывать с активным участием Литвиненко. Дальнейшее было делом техники.
Шакро арестовали в Дубае 7 мая 2006 года и почти сразу вывезли в Испанию. Этот арест поверг аль-Кассара и Петрова в шок. Весь многолетний криминальный опыт этих заслуженных людей говорил о том, что надо немедленно сматывать удочки. Но Центру работа канала была необходима как воздух – в политическом отношении иранская проблема выходила на пик. Аргументы, чтобы заставить уголовного авторитета продолжать столь нужную работу у Москвы были, а Петров мог удержать аль-Кассара. К тому же Шакро знал далеко не полную картину, а лишь отрывочные эпизоды и это вселяло определенную надежду. Но противника следовало притормозить – 23 ноября 2006 года Литвиненко скончался в клинике Лондонского университета.
Возможно, эта акция и оттянула катастрофу, но предотвратить не смогла – в июне 2007 года аль-Кассар был арестован. С момента его ареста вся схема, связанная с алжирским транзитом, стала рассыпаться как карточный домик. Испуганное алжирское руководство не только принялось ликвидировать структуры аль-Кассара, но и пошло на беспрецедентный разрыв миллиардного оружейного контракта с Россией в феврале 2008 года. В марте 2008 года в Таиланде взяли Виктора Бута. В США ордер на его арест выписал прокурор Манхэттена Майкл Гарсиа – тот самый, который перед этим выписал ордер на арест аль-Кассара. Состав оперативных групп, работающих по аль-Кассару и по Буту совпадал на 90%. Состав формальных обвинений также полностью совпадал – поставка оружия для колумбийской FARC.
Видимо времени для изысков у американцев не было, теневым поставкам российского оружия в Иран надо было положить конец как можно быстрее. Петров со своими людьми метался в захлопывающемся капкане. Риск превышал все разумные пределы, но Центр требовал продолжать работу – борьба за влияние на Иран достигла высшего накала.
Наконец, Петров не выдержал и заявил, что выходит из игры. Центр пообещал гарантии. Но Петров уже ничему и никому не верил и потребовал разговора с высшим руководством. В панике Центр выполняет это требование и допускает фантастическую ошибку! Разговор Петрова с министром обороны РФ Анатолием Сердюковым перехватывают американцы. Группу Петрова арестовывают в июне 2008 года. Через несколько дней после ареста Петрова аль-Кассара вывозят из Испании в США. 17 июня испанская пресса сообщает, что группа Петрова занималась нелегальной торговлей оружием и имела контакты с высшими должностными лицами РФ, а ее ликвидация стала возможной при поддержке ФБР. В феврале 2009 года аль-Кассар приговорен в США к 30 годам тюрьмы за нелегальную торговлю оружием.
В апреле 2009 года начальник ГРУ Валентин Корабельников отправлен в отставку. Но перед Ираном остаются обязательства, и в июле 2009 года предпринимается судорожная попытка реанимации алжирского трафика. Но сухогруз «Arctic Sea», следующий рейсом из Калиниграда (РФ) через Пиетарсаари (Финляндия) в Беджайя (Алжир) с помощью украинских спецслужб перехватывается Америкой. Операцией по поиску и возвращению «Arctic Sea» командует лично министр обороны РФ Сердюков, задействованы беспрецедентные силы ВМФ.
19 августа 2009 года эстонский адмирал, эксперт ЕС по борьбе с пиратством Тармо Кыутс публично заявляет, что «Арктик Си» вез нелегальный груз оружия, предназначенного для Ирана. С крушением «испанского канала» тают возможности российского влияния на Иран.
28 октября 2009 г. Иран и Турция подписывают меморандум по освоению газового месторождения Южный Парс. Иран заявляет о готовности пустить газ по газопроводу Nabucco. Таким образом, газопровод, призванный создать маршрут транспортировки газа из Каспийского региона в обход России получает надежную ресурсную базу.
