Трагедия в Днипре: врачи не спешили спасать 12-летнего мальчика

12-летний Кирилл Орлов умер в реанимации областной больницы в Днипре. Накануне мальчик играл в футбол со сверстниками. Ребята вспоминают, что во время игры Кирилл случайно столкнулся головой еще с одним мальчиком. Но все как будто обошлось. Видимых серьезных травм не было. Кирилл доиграл матч и пошел домой. А потом ему стало плохо…

— Сын к вечеру начал жаловаться, что у него сильно разболелась голова и его тошнит, — рассказала «ФАКТАМ» мама подростка Анна Орлова. — Я позвонила семейному врачу: что делать? Врач выслушал симптомы и сказал, что, наверное, у Кирилла отравление. Мало ли что? Может шаурму ел? Везите в больницу, будем ставить капельницу.

После капельницы сына действительно перестало тошнить. Вернулись домой. А на утро Кирилл проснулся — держится за голову: снова болит. В той больнице, где ему капельницу ставили, Кириллу сделали эхоэнцефалографию. Посмотрели, говорят: «У вашего сына один сосуд головного мозга увеличился до полутора миллиметров. Мы тут уже ничего не можем сделать. Везите в детскую областную больницу. Возможно, потребуется операция».

В Днепропетровскую областную больницу Анна привезла сына около 12 часов дня. Мальчика поместили в палату. Ни один врач не зашел к новому пациенту, чтобы осмотреть его. Тем временем на то, чтобы спасти жизнь Кириллу оставалось всего несколько часов.

— Я выбежала в коридор. Вижу, идет медсестра. Спрашиваю: «Почему к сыну никто не подходит?» — «У нас сейчас всего два врача. И оба они на операции. Ожидайте». И пошла дальше. Возвращаюсь в палату, а Кирилл чуть не плачет: «Мамочка, болит! Сильно!»

Уж что я тогда ни делала: просила, умоляла, чтобы санитарка позвала хоть какого-то врача. Был один ответ: «Ожидайте!». Так прошло три часа. Я все время находилась с сыном. Он очень плохо себя чувствовал. Иногда все-таки выбегала в коридор в надежде увидеть кого-нибудь из персонала.

Наконец в три часа дня увидела заведующего отделением нейрохирургии Владимира Агафонова. «Почему вы не осмотрите моего сына?» — спрашиваю. «Да я уже видел его выписку из районной больницы. У него все нормально». — «У Кирилла сильно болит голова. Давайте сделаем МРТ!» — «Какое МРТ? Это же не лечение. Знаете, у меня таких, как ваш Кирилл — еще 200 мальчиков в неделю. Я ему выписал лечение. Все будет хорошо». И ушел.

Прошло еще два часа. Пришла медсестра с капельницей. Спрашиваю: «Что вы будете капать?» — «Доктор сказал, что у вашего сына отравление». И опять поставила ту же капельницу, что и в районной больнице.

— Как себя чувствовал Кирилл?

— Плохо. Он был очень слабым. Голова болеть не переставала. До вечера снова ни один врач не зашел в палату. А потом случилась беда. Кирилл потерял сознание. Это было уже почти ночью. И тут выясняется, что на смене нет ни одного дежурного нейрохирурга. Из всех врачей — только один интерн. Но я уже всех всполошила. Уже и МРТ нашлось. Оказалось, что тот сосуд в голове у моего сына увеличился еще больше и стал толщиной 12 миллиметров! Я краем уха услышала, как один доктор говорит другому, что сосуд мог увеличиться из-за капельницы.

Начали в срочном порядке готовить операционную. Врача по телефону из дома вызвали. Операцию сделали, но было уже поздно. Кирилл умер в реанимации, так и не приходя в сознание. Хирург, который делал операцию, сказал, что было потеряно время. Примерно 6−7 часов. Если бы операцию начали раньше, Кирилла можно было бы спасти.

— Вы видели после смерти Кирилла заведующего отделением Владимира Агафонова?

— Утром видела его. Он просто сказал: «Так получилось». И все. А Кирилла уже не вернуть.

— И прощения не попросил?

— Нет. Больше вообще не было никаких разговоров.

— Вы обращались в полицию?

— Да, написали заявление в управление городской полиции. Будем добиваться справедливого наказания. Хотя нам сказали, что врачей редко наказывают…

В Днепропетровской областной детской больнице ситуацию пока не комментируют. Однако местным журналистам удалось задать вопрос заведующему отделением Владимиру Агафонову:

— Могли ли спасти ребенка, если бы МРТ назначили еще днем?

— Может быть, что-то изменилось бы, а может и нет, — ответил Владимир Агафонов. — У мальчика была большая гематома, которая может начать проявлять себя, когда очень сильно смещен мозг.

В интернете можно найти много положительных отзывов о Днепропетровской областной больнице и о Владимире Агафонове. Люди рассказывают, как этот врач спасал их детей. Но есть и другие комментарии, и их немало.

«С этой больницей (ее в народе называют „Космичкой“, по названию улицы, где она расположена) и у меня плохо складывалось. Пока денег не пообещала, операцию ребенку не начинали. Сутки тянули, пока крик не подняла. Чуть перитонита не дождались», — написала преподаватель Леля Мосолова.

«Десять лет назад мы с сыном тоже были в этом отделении и столкнулись с безразличным отношением врачей, пока муж и моя мама не устроили скандал. Ужасно, что за столько лет ничего не изменилось. Тогда тоже Агафонов дежурил. Он был еще не завотделением, а просто врачом и тоже сказал, что он устал после операции и ему нужно отдохнуть», — вспоминает Юлия Васильева.

«2 апреля Агафонов выгнал мою племянницу в удовлетворительном состоянии из больницы. При этом головная боль, головокружение, боль в спине. Выгоняли так быстро, что забыли снять катетер! До этого еще много несправедливости на каждом шагу и по поводу МРТ. Мы тоже требовали. Но его сделали на 6-й день после травмы головы», — жалуется Анна Пучкова.

«Пять лет назад в приемное на Космичке привезли мою 17-летнюю дочь. Тоже с сильнейшей головной болью. Я в это время была на работе. Так пока я туда доехала, мой ребенок так и лежал под кабинетом в приемной, корчась от боли. Никто ею не занимался. Приехала, заплатила деньги и сразу нейрохирург нашелся. А в прошлом году с семилетним сыном приехала. Температура была 40,2!!! Так они нас в таком состоянии по всей больнице гоняли, пока ребенок прямо там рвать не начал. Вначале даже слушать не хотели потому, что мы сами приехали, а не стали „скорую“ ждать», — возмущается Наталья Василевская.

Кириллу Орлову было всего 12 лет. Мальчик занимался спортом. Посещал в футбольную секцию. Был физически хорошо развит и выглядел немного старше своих сверстников. У его родителей подрастает еще один сын, которому три с половиной года.

Михаил Сергушев, "Факты"